Любовная зависимость

Любовь и зависимость

• Оглавление
• Введение
• Любовь и зависимость
• Кто, как и от кого зависит
• Ужасы любовной зависимости
• Выздоровление от любовной зависимости

Любовь

Для начала я хочу определиться, насколько возможно, в основополагающем понятии: что мы называем любовью, и в том, почему и психологи и не психологи так ценят это чувство.

Наш мир: экономика, искусство, культура — это мир, сотворенный людьми, придуманный и построенный созидателями. Преобладает мнение, якобы только экономические условия вынуждают нас к созидательному труду. Но это не так. Я вовсе не отрицаю материальных стимулов, но невозможно свести созидательную мотивацию только к ним, только к конкуренции, только к стремлению получить материальные блага. Есть внутренняя сила, которая властно толкает нас к созиданию. Иначе бы мы оставались животными, просто животными с палкой. Есть внутренняя сила, которая требует от нас продолжать наш род, которая требует от нас, чтобы мы делали хорошее для других людей (экономические законы, по сути, во многом противостоят этим силам). Наша потребность в том, чтобы быть созидательными, имеет свое чувственное выражение, и это чувственное выражение мы ощущаем как любовь. Любовь разнообразна: это любовь к родным местам, к родителям, к детям, к делу, которое мы делаем... Но всегда, испытывая любовь, мы стремимся создавать и сохранять: любимого нами человека, детей наших, свой дом, свой город...

В истинно любовных отношениях между людьми каждый уважает право выбора другого, каждый свободен, и в то же время каждый берет на себя обязательства по отношению к другому и выполняет их. Любовь — это добровольное единение двоих, это сотрудничество. Зависимость, в отличие от любви, свободы не признает, созависимые люди стремятся сделать другого своим рабом: ведь рабская психология — это не только готовность быть рабом, это и готовность быть господином, иметь рабов.

Истинная любовь требует высокого и непрекращающегося развития двух личностей, развития вдвоем. Она возможна для того, кто не боится вступать в искренние, эмоционально содержательные отношения, для человека, уважающего и себя, и другого.

Любовь к другому неразрывно связана с любовью к себе. Созидательная любовь к себе - это требовательная любовь, это такое самоотношение, когда саморазрушительные способы поведения - пьянство, зависимость, игры (имеются в виду игры по Берну, его книги, посвященные играм, можно найти по адерсам: Игры, в которые играют люди, и Люди, которые играют в игры ) - становятся неприемлемыми, эмоционально отвергаются. Если человек способен любить, то любви хватит и на себя, и на других. Мы любим себя в другом и другого в себе, когда любим себя. Мы не боимся объединить свое психологическое пространство с пространством другого, без подчинения, без самоотрицания, когда чувствуем себя стабильными и значимыми.

Любовь к мужчины к женщине, женщины к мужчине — это требование организма творить новую жизнь, но и требование к себе: созидать, сохранять жизнь, личность любимого человека.

Любовь дарит нам не только мистические переживания сексуального характера, но и фундаментальное ощущение осмысленности жизни, причастности к жизни.

В отношениях между мужчинами и женщинами нам дана не только любовь, но дано еще одно чудо: влюбленность. Влюбленность может наградить нас божественными переживаниями, может окатить нас мучениями, и в любом случае она наполнена жизнью, это само либидо в красивейшем его выражении. Но это еще не любовь, при всем эмоциональном богатстве влюбленности, это все-таки скорее телесное состояние, чем душевное. Влюбленность может развиться в любовь, а может и не развиться, это уж как повезет, а точнее, это решится тогда, когда влюбленные начнут узнавать друг друга по-настоящему.

Зависимость

Зависимость — это нечто совсем иное, чем любовь. Термин «аддикция», который специалисты применяют, чтобы обозначить зависимость, очень четко описывает это состояние.

Не могу без него

Определяющее состояние любовной аддикции - «не могу без него». Почему не могу, чего именно не могу? – зависимые обычно не задаются этим вопросм. Просто «не могу» – и все.

Обычно это состояние называют «великая любовь» (по сути, это с одной стороны дань стеретипам, с другой стороны психолоигеская защита по типу «рационализации».Но «великая любовь» – это что-то другое, это способность заплатить собой, своей карьерой, деньгами, приличиями, престижем, ради отношений. «Не могу допустить, чтобы ему (ей) было плохо, не могу допустить, чтобы наши отношения были потеряны из-за того, что с ними несопоставимо по значимости». Не могу потому, что не хочу.

«Не могу» любовной зависимости другое: не могу чувствовать себя живым, ценным, значимым, если он не доказывает мне того, что человек, звучаший гордо. В том зависимость и заключается, что только в отношениях с другим человек находит для себя эту возможность. Настоящая формула зависимости не «мне плохо без тебя», а «мне плохо с собой». Без Другого своя жизнь кажется бессмысленной, мучительной, ненужной.

А раз мне плохо с собой, то я ищу того, кто бы организовал мне, чтобы было хорошо. И вот, когда я его нашел, он должен вести себя определенным образом, чтобы мне было хорошо, мне необходимо быть уверенным, что он никуда не денется, стало быть, я стараюсь его привязать к себе как можно крепче – иначе быть беде, я ведь «не могу без него». Я делаю все, чтоб он стал моим придатком, моей собственностью. А он начинает возражать, конфликтовать. Значит, надо его принудить к тому, чтобы он жил так, чтобы мне было хорошо. Зависимый вступает в круг зависимости, и круг зависимости несет его, набирая обороты. Как видим, в зависимости любви мало, и чем дальше отношения развиваются как зависимые, тем любви в них остается меньше. Зависимость – это эгоизм беспомощного под благородной маской любви. Поработить другого кажется приемлемым, также, как и быть порабощенным. Аддикция – добровольное рабство, но и взаимное рабовладение.

Аддикт заботится не о развитии своей личности и жизни, не о развитии личности и жизни другого человека, а о том, что другой был рядом. Основное направление зависимости, в отличие от любви, не созидание, а владение, то есть как раз то, что для любви неприемлемо в принципе, никак, никоим образом. Девиз любовной зависимости не только «не могу без него», но и «он должен быть моим».

Зависимость и любовь в их чистом выражении – принципиально разные состояния. Любовь – развитие, любовная зависимость – застой, любовь – свобода вдвоем, зависимость – взаимное рабовладение, любовь – познание себя через другого и другого через себя, зависимость – иллюзии о другом и о себе, самообман, любовь – уважение к себе и к другому, зависимость – страх и недоверие.

Возможно ли, чтобы в одной человеческой связи сочетались аспекты любви и зависимости? Да, вполне. Причем, неограниченно долгое время и вполне комфортно (вспомните «Старосветских помещиков» Гоголя). Если отношения развиваются, если в них комфортно, хорошо, если ценность их несомненна, то нет никакого смысла думать о том, «что это – любовь или зависимость», то можно просто жить и радоваться. Только тогда, когда отношения стагнируют, если в них появляется оттенок унизительности, бесперспективности, односторонности – вот тогда надо озаботиться вопросом, а что же происходит, и тогда уже есть смысл думать о вопросах зависимости.

Всегда ли зависимость — это плохо?

Нередко тексты, посвященные аддикции отношений (любовной аддикции и аддикции избегания, оставляют впечатление, что авторы готовы объявить аддикцией все, что отклоняется от стандарта «отношений, приносящих радость». Интересно, кто и когда видел отношения, приносящие только радость? Глубокие, эмоционально содержательные отношения между людьми не бывают ровными, бесконечно и непрерывно приносящими удовлетворение, жизнь безмерно сложна, и нет смысла объявлять «аддикцией» все, что не укладывается в безжизненную схему «правильной» любви.

Любовь может приносить страдания. Любовь – «это когда она есть варенье, а мне сладко». Но это и «когда у нее болит зуб, мне больно». Любовь может потребовать самоотречения, преодоления преград, жертв. Ради любимого человека можно поссориться с окружением, отказаться от карьеры, отдать почку (и при всем при том любовь категорически отличается от зависимости).

Мы можем быть увлечены кем-то, чем-то, думать о нем денно и нощно, мы можем сгорать от нетерпения увидеть кого-то, у нас может биться сердце при мысли о ком-то, нас могут охватывать удивительные чувства, необычайной силы, мистического характера, когда мы переживаем совместность, в том числе, и телесную, с любимой женщиной, с любимым человеком. В какой-то жизненный период Другой, желание душевного и телесного контакта с ним (или с ней) может сделаться таким же важным, как само желание жить. Это естественное состояние, данной нам природой, это то, что может породить наслаждение, столь великое, столь развивающее нас, что запоминается на всю оставшуюся жизнь, становится в ряду важнейших наших жизненных переживаний. Что за глупость сравнивать эти глубочайшие, эти жизнеутверждающие чувства с наркотиком, что за придурь приравнивать влюбленность к зависимости (как это часто делается)? Влюбленность, любовь, даже неразделенные, обогащают нашу жизнь, мы черпаем из них мощный ресурс, который служит нам потом, сколько бы мы ни прожили; это то, что учит нас любить себя, уважать себя, это то, на чем мы укрепляем собственное достоинство.

С зависимостью все по-другому. Неразделенная влюбленность, несвершившаяся любовь – это боль, это трагедия. Но: «Эту боль перетерпя, я дышать не перестану, все равно счастливой стану, даже, если без тебя!» У зависимости иной слоган: «Не могу без тебя».

Способность к страсти, к увлечению, делает человечью жизнь яркой, интересной, сильной. Настолько, насколько привязанность к определенному человеку, к определенной деятельности есть проявление жизненной силы, естественной для человека воли к созиданию, к самопроявлению – это прекрасно, это то, что позволяет осуществлять смысл жизни, это проявлять себя в жизни.

Внешне это может очень походить на аддикцию, но нет смысла отождествлять увлечение, естественную зависимость – и аддикцию, происходящую от слабости, замещающую жизненный смысл, аддикцию бессмысленную и беспощадную. Есть время создавать зависимости – например, мама должна зависеть от младенца, иначе в его жизни все будет плохо, и влюбленность тоже род зависимости, но не дай бог не пережить ее человеку. И есть время освобождаться от зависимости. Какая прекрасная супружеская любовь может вырасти из влюбленности, если влюбленность разовьется в любовь двух свободных людей, поднимется на более высокую ступень, и при этом длительное время будет сохранять чудесный эротический привкус. Какая прекрасная человеческая жизнь может взрастить материнская зависимость, если эта зависимость вовремя отживет свой строк превратится в мудрую любовь! В конце концов, все мы аддикты жизни, и это здорово.

Что мы называем аддикцией

Аддикция – это пагубная склонность к чему-либо, навязчивое стремление к определенному виду деятельности или употреблению определенных химических субстратов. Аддикция расценивается как безусловно болезненное состояние. Это может показаться странным, но все аддикции – химические (алкоголизм, наркомания) и нехимические (любовная, пищевая, игровая и множество других) фундаментально похожи друг на друга. В синдром аддикции входят:

• стремление к все более интенсивному потреблению аддиктивного стимула (сколько ни выпей, все мало, сколько ни будь вместе, надо еще больше, иначе - страдание)
• снижение эффективности стимула со временем (хватало рюмки, теперь нужен литр, с Ним хоть 24 часа в сутки, все равно отпускать - трагедия),
• различная психологическая и физиологическая симптоматика (похмелье и депрессия у пьяницы, лишенного водки, а в случае любовной аддикции женщина чахнет, сохнет, болееет).

Термин «аддикция» эмоционально сильно заряжен. По-латыни «addictus» означает «слепо преданный, пристрастившийся». Древнеримский юридический термин «addictio» означал «приговаривать к рабству». Мы говорим о любовной зависимости как о состоянии, в котором зависимый оказывается неспособен к продуктивной самостоятельной жизни, когда его психическая жизнь определятся преимущественно тем, в каком состоянии в данный момент находятся его отношения с другим человеком.

В зависимости главное не то, что кто-то кем-то сильно увлечен, а то, что все остальное содержание жизни оказывается в небрежении. Зависимость – это не выбор, это принуждение. Как будто что-то внутри выкручивает зависимому руки и привязывает к объекту. Для аддикта другие стороны жизни утрачивают значимость, привлекательность, фундаментальные ценности аддикта теряют актуальность для него. Любовный аддикт как бы живет только для того, чтобы «Он» был рядом, «больше ничего не надо».

На самом деле, любовная зависимость – очень сложное явление, и не слишком однозначное. Дело в том, что в ней сплетаются в тугой узел многие процессы совершенно различного характера: и здоровое влечение к человеку другого пола, и стремление создать гнездо, породить детей, и стремление дарить любовь и принимать дар любви; и невротические механизмы, о которых мы много говорим, и установки культуры, нередко уродливые (например, модель патриархальной семьи, устаревшая примерно на век, к тому же выродившаяся в то, что мужчина имеет преимущественное право ничего не делать дома, но при этом распоряжаться домашними, а женщина должна работать и на работе и дома, или доуглй социальный стереотип: «выйти замуж за миллионера»), и эмоциональная неразвитость молодых людей, вырастающих в эпоху «Дом-2», и обессмысливание жизни в эпоху недоразвитого капитализма в варианте совка, и экономические аспекты: женщина, родившая ребенка, оказывается в материальной зависимости от мужчины, и не дай ей бог, если мужчина, пользуясь этим обстоятельством, остервенеет. А это случается часто.

Вряд ли мы сможем отделить все зерна от всех плевел, тема любовной зависимости необъятна, но жить приходится сегодня. Так что продолжим, как получится.